Машина заметила движения и зашипела на источник шума. Крылья расправились, центральная часть засветилась, вздрогнула и замерла, послышался писк переходящий в мощною звуковую волну, от которой заложило в ушах, и после раздалась вспышка, град огненных снарядов обрушился на колонну. Отлетели куски каменного строения. Старая постройка не ожидала такого нападения и начала разваливаться на глазах, куски некогда величественной пирамиды стали осыпаться с потолка, пробивая плиты своим весом. Пыль и песок поднимались, создавая в темноте непроглядную дымку.
Несущая колонна окончательно треснула по основанию и верхняя часть откололась с грохотом, полетев в стоящих под ней. Укрытие быстро превратилось в самую главную опасность.

© Капитано - Встреча в пустыне>

Какое красивое имя! И как ему шло. Благородное, звучное, краткое. Оно подходило этому Адепту как ничто другое. Дэшэн с широко раскрытыми глазами рассматривал его лицо, фигуру, прокручивал это имя в голове. Идеальный, величественный… вот бы стать таким, как он. Но разве можно мечтать о таком мальчику с улиц, бродяжке?.. Хотя… Чжун Ли ведь обратил на него внимание, не прошёл мимо. Может, он не такой уж и мусор?..
Внезапно жуткий вой повторился и Чжун Ли решил пойти проверить. Дэшэн отчаянно вцепился в его рукав, но понял, что удерживать его бесполезно. Тёплые даже через ткань перчаток ладони обхватили лицо – так нежно, непривычно. Щёки Дэшэна вспыхнули краской – он никогда не знал простой человеческой ласки. Чжун Ли пообещал вернуться и растрепал его волосы. Не ударил, не оттолкнул, не пнул… Дэшэн опустил глаза, пряча слёзы. Почему-то эти жесты что-то затронули глубоко внутри.

© Панталоне - Если выпит сомнений сок

У самой двери дома, внутри, их встретили лисицы, радостно зафыркали, прыгая кругом — пришлось опуститься на одно колено, погладить каждую, позволить лизнуть себя в нос — морщится, но смеётся, кинув взгляд снизу вверх на аль-Хайтама. Какую-то такую жизнь Кавех иногда себе представлял.
Может быть она наконец настала?
От вида и взгляда аль-Хайтама пробирало какой-то сладкой дрожью по позвоночнику, отдаваясь где-то под рёбрами и в кончиках пальцев. Кавех скользнул мимо, на ходу скидывая накидку, но успев привстать и коснуться губами уголка губ секретаря, погладив ладонью тёплые мышцы живота. Ванная так ванная, ему нужно привести в порядок мысли, а это одно из самых неплохих мест для этого дела.

© Кавех - Not Strong Enough

Какой же занятный, но вполне ожидаемый парадокс – то, что на острове Наруками служило Хэйдзо визитной карточкой, располагая людей говорить больше, здесь, наоборот, оборачивается против него, и он не раз замечал, как местные жители его сторонятся. Никто не собирался позволять детективу комиссии Тэнрё решать их внутренние дела. Работать в такой обстановке крайне неудобно, но не бросать же то, что ощущается как весьма дурнопахнущее дело. Хэйдзо не преувеличивал, даже тех обрывков, что донеслись до него прежде, чем люди замечали, что он слушает, и закрывали рты на замок, хватило, чтобы учуять омерзительную вонь. Он чувствовал это вполне буквально благодаря безотказной анемо стихии. Ложь смердила. Да, в одной или двух фразах, заключающих в себе неправду, он вряд ли сумеет так быстро распознать, но чем дальше – тем острее и насыщеннее запах, всё равно что чуть подгнившая пища.

© Сиканоин Хэйдзо - Дело о жемчужине Саварасии

— Это лекарство такое горькое! — прозвучало откуда-то сбоку. Эта слишком знакомая фраза заставила доктора вздрогнуть и обернуться — но нет, несмотря на сходство, это не Ли Юэ, и эта девочка ему тоже незнакома. И она намного старше, он бы дал ей...лет семнадцать? Сложно сказать, когда она такая хрупкая, совсем истощенная, и слишком бледная на фоне загорелых жителей Сумеру.
— Я ведь знаю, что это не спасет мою жизнь, только продлит страдания. Почему бы тебе просто не дать мне дожить спокойно то, что мне осталось? — с совсем недетской серьёзностью и спокойствием произнесла неизвестная девочка. Ее спутница, вероятно, мать, совсем не разделяла ее спокойствия. Она тут же запричитала, обещая, что в этот раз лекарство точно поможет, это чудодейственное лекарство от всех болезней, и уже много людей выздоровело, а значит, и ее девочка сможет.

© Бай Чжу - Лучшее лекарство всегда горькое

Пустынные миражи, похоже, не очень-то отличаются стойкостью и живучестью. Отголоски прошлого слабы, хрупки, и похоже стоит им нанести рану, которая могла бы стать смертельной для настоящей, они пылью осыпаются на песок, исчезая, вот и сейчас он изумлённо смотрел, как камень трескается, лицо крупица за крупицей теряет очертания, исчезает у него на глазах, стираясь из этого мира, а рисунок за спиной, ярко светящийся ещё миг назад начинает бледнеть, мерцать, пока и вовсе не исчезает, словно его здесь никогда и не было. Словно всё это мираж и игра воображения, измученного пустынной жарой. Один ещё стоит, метеорит лишь краем зацепил каким-то чудом, но всего один выпад точный и метящий прямо в цель и исчезает и он, догоняя своим исчезнувших собратьев.

© Итэр - Укроет песком наши следы